Черная метка в паспорте [сборник] - Алексей Макеев

и направился к зданию районного РОВД. По пути он снова вернулся к своим размышлениям о Сергее Афанасьеве: «Мы его автоматом записали в подозреваемые и разрабатывали лишь одну версию, ведь выгода от исчезновения женщин была только у их бывшего мужа. Мотив – деньги. Однако там, в лесу, он показал свое нутро, в стрессовой ситуации исчезла его уверенность и хладнокровие. Афанасьев рыдал, как женщина, отказывался касаться трупа, пугался вида крови. Да и, скорее всего, выбил нож из рук Бережнюка в панике, чтобы не допустить убийства. Ведь закапывание трупа легло бы на его плечи, а потом его ждали молчание и страх на всю жизнь, что его сообщник когда-нибудь проговорится. Нет, Афанасьев – совсем не убийца, он слишком труслив, чтобы убить человека. Хотя и смог подстроить свой побег, мозгов у него хватает. И, значит, он прекрасно понимал, что будет дальше, если Бережнюк оставит меня в живых. Не боялся последствий, потому что не собирался возвращаться в камеру, представать перед судом, доказывать свою невиновность.

Почему он вообще сбежал? Ведь дело было почти развалено, Сергею оставалось совсем немного до полного освобождения. А он так внезапно сбежал, заплатил Бережнюку за организацию побега за сутки до освобождения. И еще был шокирован, очень сильно шокирован новостью о смерти Надежды Хваловой? Чем она отличалась от других пропавших девушек? Если бы обладала какой-то особенной информацией, то ее пропажа только на руку Афанасьеву. Скорее даже Людмила Рыкова, с ее энергией, желанием отомстить, вернуть отнятое у нее, была гораздо большей опасностью для Афанасьева. Именно она вдохновила остальных, а Надежда просто присоединилась к работе Люды. Тем не менее новость о ее смерти его выбила из колеи, удивила. Почему ее жизнь или смерть важнее, чем все остальное? Чем? Он ведь бросил ее, когда узнал о болезни. До их разрыва Хвалова не была даже особо финансово привлекательна для афериста. Сейчас да, у нее хороший доход за счет репутации в сети. Неужели Афанасьев настолько глуп, чтобы решиться вновь обхаживать уже раз преданную им женщину. Да и зачем, есть десятки других, которые гораздо меньшими усилиями велись на его чары. Как много вопросов к Афанасьеву. Надеюсь, сегодня ночью я их задам ему лично».

Лев улыбнулся, внутри росла уверенность, что он на верном пути. Да, в деле масса «слепых» мест, но появилась надежная версия о местонахождении беглеца. А с его поимкой пустые ячейки схемы начнут заполняться ответами.

В РОВД он кивнул дежурному, показал корочки и отправился искать дежурную группу. Проходя мимо кабинета Павла, опер замедлился, с удивлением тронул гладкую поверхность. Дверь была закрыта на ключ, а пластиковый кармашек на двери зиял пустотой. Гуров недоуменно рассматривал коричневый квадрат, где еще вчера значилось «Майор Сладкевич П. А., оперуполномоченный». Лев дернул ручку раз и другой, на звук высунулась голова из соседнего кабинета. При виде Гурова дежурный оперуполномоченный ойкнул и вытянулся во весь рост, на ходу застегивая форменную рубашку:

– Господин майор у себя в кабинете. В новом.

– В новом? Майор Сладкевич? – уточнил Лев Иванович.

– Ага, он самый. Павел Николаевич не уходил со вчерашнего дня, – сотрудник тряхнул еще раз копной темных волос. – Так точно, в новом кабинете, ну, раньше где это… – он растерялся, видимо, заподозрив, что может сболтнуть что-то лишнее. – Вместо Бережнюка он теперь, исполняющий обязанности.

Лев кивнул:

– Понятно, вольно, занимайся дальше работой.

Опер с облегчением выдохнул, а Гуров прошагал по темным лестницам наверх, где располагался кабинет начальника оперативного отдела РОВД. Ситуация изменилась, без ведома Павла теперь дежурную группу он не получит, а значит, придется договариваться с новым начальником оперативно-розыскного отдела. В бывший кабинет Бережнюка Лев вошел без стука. В широком кресле подскочил Сладкевич:

– Лев Иванович, вы! Чего своим ходом? Набрали бы, я бы патруль за вами выслал или сам приехал.

Гуров в ответ улыбнулся:

– Поздравляю с назначением, Павел. Обживаешь новое место?

Майор развел руками:

– Да, пока просто исполняющим обязанности назначили. Сам удивлен. Как покажу себя теперь. Планы, раскрытия, отчеты – все, что я как раз не люблю.

Полковник ободрил его:

– Ничего, справишься, научишься. Какие новости по Афанасьеву и нашему делу?

Сладкевич зарылся в сводки у себя на столе:

– За пределы города не выезжал, план «Перехват» действует до сих пор. Журналисты на сотрудничество охотно пошли, так что по местным каналам его физиономию в розыск объявили. Не уйдет, товарищ полковник.

Лев Иванович немного задумался, неожиданная новость остановила его ненадолго:

– Вот что, Павел. Понимаю, что ты теперь начальство. И все же предлагаю прокатиться в одно место, кажется, я знаю, где можно Афанасьева поискать.

К его радости, уговаривать новоиспеченного начальника не пришлось, тот с готовностью схватил куртку, загремел сейфом, доставая табельное оружие:

– Господин полковник, Лев Иванович, вы всегда с хорошими новостями. Мне бы такого ценного сотрудника в отдел, горы бы свернули. Давайте на дежурной машине, наряд – для усиления.

Его слова натолкнулись на возражение:

– Давай на твоей, а усиление пускай на расстоянии едет. Без мигалок и шума. Нельзя беглеца спугнуть нашим появлением. Ноги у него длинные, бегает быстро, так что лучше мы по темноте, без лишних звуков, подберемся к укрытию.

Его напарник охотно закивал, он, как всегда, был рад, что Гуров все предусмотрел заранее, и ему остается лишь исполнить приказ.

В машине Павел не сдержал любопытства:

– Поделитесь, как вычислили его? Мы ведь вдоль и поперек этот переезд обошли. Дежурная не видела ничего. Говорит, что все как обычно. Состав остановился, она стрелки перевела, и тот уехал снова. Это примерно было в то время, когда Афанасьев из леса должен был выйти. Может, отвлеклась на стрелки и он мимо нее проскочил незаметно, теперь среди товарняков в отбойнике прячется? Или в депо, думаете? Мы там все обыскали несколько раз, всех обходчиков опросили, досмотрели технические помещения, вагоны. Никаких следов. Они же ночью работают, так что не мог Афанасьев незаметно мимо них, считай, в чистом поле пройти. Я наряд оставил у железки, дежурят возле